Санкт—Петербург. Эрмитаж.
Народу столько, что кажется, будь хоть 5 процентов из пришедших в теме того, куда они попали, то мы бы жили в другой реальности, где мы все ценим прекрасное (замираем от цветения сакуры, разглядываем умирающую снежинку на руке, восхищаемся грозой, и всё это проворачиваем в реальной реальности, а не сидя на заплывшей от малой подвижности заднице в заветной инсте), задаемся вечными вопросами, учимся созерцать и внимать недосказанности в гениальных творениях, включая наш собственный мир. Но нет. Большинство, со скучающими минами, проходит мимо всего этого «непонятного», другая часть пилит селфи с древностями, заявляя это пиком своих достижений, третья умудряется комментировать произведения а-ля я бы лучше сделал. И только мы, охраняющие духовные скрепы, пришли прикоснуться к свету, идущему из глубин веков. На самом деле, кто уловил иронию, тот молодец, ибо я сам уже прошел через все эти стадии. Эрмитаж - это почти как интернет, где каждый найдет себе что-то по душе, созвучное: и красивенькое, и брутальное, и изящное, и основательное, и чудесное, и сугубо утилитарное. Эрмитаж - это общество. И приятно осознавать, что столько людей реагирует на это явление, отдает ему свое внимание. А ещё - это неиссякаемый источник вдохновения и самопознания.
Каждый раз по новому смотришь на казалось бы знакомое и привычное. И хорошо, что есть такое сложное явление в культурной столице, потому что простого, даже примитивного хватает без всяких vpn выше крыши: бери, сколько влезет. Усложнять сознание - дело трудоёмкое и долгое, упростить и профанировать проще простого. Попробуй сделать торт наполоен по всем правилам: весь день уйдёт, проще съесть один корж, макая в сгущенку или белковый крем, чем тратить день своей жизни на кулинарный шедевр со всеми паузами для пропитки слоёв и охлаждения!
Это как классическая музыка. Вначале ты не переносишь эту тягомотину, потом заставляешь себя это слушать, потом воспринимаешь спокойно, потом даже начинаешь ощущать историю, рассказываемую композитором и исполнителем, затем получаешь удовольствие, принимая это частью своего внутреннего пространства. И тогда ты можешь по настоящему оценить нюансы исполнения, драматургии произведения. И да, ты отдаешь себе отчет, что произведение тебе может не нравиться, но ты понимаешь, о чём оно и можешь оценить не близкий твоей душе, но всё же талант.
Так вот некоторые картины совсем не близки, не резонируют. А что-то переключает внутренний тумблер на новое восприятие… себя. Таков для меня Моне, Вангок, Кандинский, Рембрандт, Ель Греко и многие другие.
Каким-то картинам хочешь открыться, и открываешься легко, а что-то вообще не трогает. Но нет того, что бы отталкивало, вызывало желание сбежать, не видеть, уничтожить. И тут цель искусства в объединении разных людей, разных взглядов, разных вибраций достигается, как ни в одной идеологии, религии, политическом направлении, создавая универсальный язык.
Лучше по капле допускать к себе усложнение, даже, если ничего не понимаешь, не видишь. Всё равно прорастет, хотя и медленнее попсы. Ведь любое воздействие слабо заметно для неосознанного восприятия, но чем более сознание усложнено, тем больше оно воспринимает оттенков и глубины. Реклама, рилз, клипы, масскультура незаметно упрощают, и ты уже не замечаешь, как погружаешься в тёплый ил приятного двухмерного юмора, двухмерного счастья и любОви, и таких же простых понятий о жизни вообще. «Это ли не цель желанная?»
Смотря для кого…
